Режиссер Брайан Хелгеленд и двойная порция Тома Харди напоминают, что поклонники олдскульной криминальной драмы могут рассчитывать не только на Скорсезе.
Подноготную американского криминального мира кинематограф разобрал практически по косточкам, а вот британская преступность все больше остается в тени. Наверное, именно из-за национального колорита ранние фильмы Гая Ричи по сей день пользуются таким успехом, несмотря на беззастенчивое цитирование Тарантино, а впоследствии – еще и самого себя. Возможно, все дело в восприятии: Америка дерзкими нарушителями закона гордится (помните, как изящно высмеивают это Прирожденные убийцы Оливера Стоуна?), а старая добрая Англия – садит или вешает без лишних церемоний. Между тем, ей тоже есть чем похвастаться.
Тоскуя о массовке
Легенда. Славные парни из Лондона
По Легенде сразу видно, что ее делал профессиональный сценарист – представьте себе немного картинного писателя, который сдувает пылинки с каждого персонажа и не признает второстепенных действующих лиц. Брайан Хелгеленд прославился как автор сценария Секретов Лос-Анджелеса, одной из лучших криминальных драм 90-ых с абсолютно роскошным актерским составом. Собственно, кастингу время пошло лишь на пользу: на момент выхода звездами первой величины были лишь полузабытая ныне Ким Бейсингер да Кевин Спейси, получивший два года назад первый Оскар. Рассел Кроу и Гай Пирс все еще оставались в разряде молодняка, подающего надежды. Время от времени в кадре мелькал Дэнни ДеВито – как обычно, в образе Дэнни ДеВито.
Несмотря на статус или же его отсутствие, все вышеперечисленные продемонстрировали отличную актерскую форму – не зря Секреты Лос-Анджелеса считаются своего рода вехой. Уже тогда стало понятно, что Хелгеленду комфортнее всего наполнять произведения количественно, чтобы героев целая толпа и у каждого свое незабываемое «кушать подано». Конструкция Легенды выстроена по тому же принципу. Дэвид ‘Люпин’ Тьюлис неузнаваем в самом лучшем смысле слова, Эмили Браунинг с переменным успехом давит слезу из сентиментальной части аудитории, на роль связного от американского криминалитета со всей иронией взят ветеран Голливуда Чазз Пальминтери, а по поводу целых двух Томов Харди не пошутил только ленивый.
Том Харди – хороший, плохой, злой
Легенда. Славные парни из Лондона
Пожалуй, Харди по праву можно назвать одним из лучших (и, без сомнения, самых популярных) актеров нового поколения. Беда в том, что бездушные голливудские продюсеры быстренько пристроили колоритного британца к зрелищным блокбастерам. Не желая ли грешить против правды или из страха получить моральный и физический ущерб от вездесущих фанов – в общем, вряд ли у кого-то повернется язык назвать нового Безумного Макса плохим фильмом. Однако что можно хорошего сказать про игру в нем Харди? Да ничего – просто потому, что он там не играл. Не было нужды: драма была возложена на хрупкие плечи собирательного женского образа, к тому же, Том полфильма провел в знаменитой маске, а оставшееся время ушло на впечатляющие трюки, выполненные самостоятельно на радость зрителям.
Иконический Кристофер Нолан тоже был скуп по отношению к Харди. В Начале его персонажу перепал чуть ли не самый минимум экранного времени и ни одной впечатляющей сцены – даже у фоновых Джозефа Гордона-Левитта и Эллен Пейдж случился запоминающийся поцелуй. А проблемы Бэйна из Темного рыцаря того же поля, что и самого Бэтмена-Кристиана Бэйла: возможно, оба играют на пределе своих возможностей, но надежно закрытые лица и модулированные голоса, увы, никому об этом не расскажут.
Притом у Харди есть множество менее известных работ (впрочем, фильм, менее известный, чем Безумный Макс – это практически любой фильм), где он предстает во всей красе: Бронсон Николаса Виндинга Рефна, который перекликается с Голодом, выведшим в люди Майкла Фассбендера, Самый пьяный округ в мире, наконец, Воин. Харди отлично помнит принцип лучших нынешнего Голливуда: один – им, один – себе. С такого ракурса Легенда выглядит изящной вишенкой на торте. Мало что освежает актерскую карьеру так же надежно, как экранная борьба с самим собой – разумеется, в буквальном смысле.
Доппельгангер появляется из глубин подсознания с романтическими близнецами на поводке
Легенда. Славные парни из Лондона
Название этой части отсылает к знаменитому фото Сальвадора Дали, а доппельгангер – всего лишь темный дублер, главный герой всех историй о двойниках. Обычно в его образ заложен хороший ресурс метафизики, как, например, в недавних Двойнике с Джесси Айзенбергом и Враге с Джейком Джилленхолом. Но не в этот раз: в роли темного двойника здесь помешанный (сойдемся на такой компромиссной характеристике) Ронни Крэй, мистики в котором нет ни капли. Зато самой что ни на есть настоящей мерзости – хоть отбавляй.
При ближайшем рассмотрении секрет преображения Тома Харди в двух очень разных братьев оказывается прост и может даже немного разочаровать. Неизменные очки и мутноватый взгляд Ронни против твердого взора Реджи, вечно наморщенный лоб близнеца-психопата в комплекте с отвисшей губой – и все, на экране два разных человека. Но это лишь внешняя сторона вопроса, куда большее уважение вызывает пропасть, лежащая между характерами двух мимических сосудов Харди. Такой жуткой химии между разными людьми в исполнении одного актера на экране не было со времен Связанных насмерть Дэвида Кроненберга. Там, кстати, речь тоже идет о близнецах.
Легенда. Славные парни из Лондона
Традиционное занятие темного двойника – разрушать жизнь оригинала, и, вспомнив об этом, понимаем, что Хелгеленд немного сжульничал. В драматургическом смысле братья Крэй отличаются по весьма прозаичной причине: Ронни и Реджи – носители полярных качеств одного и того же человека. Не стоит воспринимать буквально – человек этот существует лишь на бумаге, никаких линчевских фокусов здесь и в помине нет. Тем не менее, факт остается фактом: кроме внешности, между Ронни и Реджи вообще ничего общего, включая сексуальные пристрастия. Неудивительно, что попытка ужиться с душевнобольным братцем в итоге приводит Реджи к катастрофе. Его трагедия сродни краху двух других британцев, доктора Джекилла и мистера Хайда. За вычетом психологической борьбы, ведь семейные приоритеты для экранных мафиози расставлены накрепко и фундаментальному пересмотру не подлежат.
Из-за такого двуединства Крэев стремление одного из них (угадайте, какого) к мирной жизни выглядит несколько надуманно – не рассматривать же всерьез влияние бедной овечки Эмили Браунинг? От одной щербинки тянется целая трещина, фильм время от времени заметно оседает под собственным хронометражем, а чертов закадровый голос под конец вызывает лишь раздражение: в самом деле, нельзя ли немного помолчать хотя бы после смерти?! Тем не менее, Том Харди и Дэвид Тьюлис хороши настолько, чтобы вытянуть все это на себе и не поморщиться. Есть еще один человек, без которого Легенда была бы значительно хуже, и имя ему – Мартин Скорсезе. Хотя центральная любовная линия явно писалась с оглядкой на Крестного отца, именно Славные парни и Казино стали для Хелгеленда главной путеводной звездой. Учитывая, как давно Скорсезе изволил нас тешить классической криминальной драмой, это отнюдь неплохо. В конце концов, свято место пусто не бывает.
Лукьян Галкин
Это интересно
